Преформизм, репродуктивный потенциал мужчины и методы его коррекции

Преформизм (от лат. praeformo – заранее образую) возник в XVII–XVIII вв. на основе представления, согласно которому человеческий зародыш заранее сформирован в половых клетках и его дальнейшее развитие заключается только в увеличении в размерах (вынашивании до зрелого состояния в матке). Многовековой спор вели сторонники двух концепций. Овисты считали, что человеческий зародыш находится в яйцеклетке, а по мнению спермистов, сформированный зародыш содержался в семени (сперматозоидах). Парацельс в книге «О природе вещей» (1538) утверждал, что если сперматозоиды «…перегниют в банке, а затем их погрузить в лошадиный навоз – субстанция приобретет черты существа, похожего на человека, но прозрачного и бестелесного…»

Укрепил теорию преформизма A. van Leeuwenhoek – изобретатель микроскопа. Он проводил самые передовые по тем временам исследования и открыл множество мельчайших организмов – анималькулей, как он их называл. В начале 1677 г. к нему обратился голландский студент J. Ham, чтобы изучить под микроскопом образцы гонококковых выделений, в которых, вероятно, содержались сперматозоиды. А. Leeuwenhoek подтвердил их существование («их тела округлы, но в передней части притуплены, а сзади сходят на нет, и они снабжены длинным, тонким хвостом…»), назвал «семенными зверьками» и продолжил их исследование [1].

К концу XVIII в. появляются первые признаки угасания теории преформизма, а для ее окончательного падения потребовался ряд открытий в области процесса оплодотворения и развития. В 1875 г. немецкий зоолог O. Hertwig определил оплодотворение как слияние ядер клеток мужского сперматозоида и женской яйцеклетки. F. Gleichen в 1778 г. и H. Fol в 1879 г. установили, что именно отсутствие сперматозоидов или их дефекты могут быть причиной бесплодия. Таким образом, за последние столетия сперма постепенно перестала быть предметом теологических исследований и превратилась в объект внимания биологии.

Ухудшение репродуктивного потенциала мужчин – одна из главных сенсаций ХХ в. Основное проявление прогрессивно достоверного снижения объема эякулята и концентрации в нем сперматозоидов – увеличение частоты встречаемости мужского бесплодия. W.H. James [2], R.S. Dougherty и соавт. [3] в 1980 г. сообщили, что у мужчин в США средняя концентрация сперматозоидов в 1 мл эякулята за период 1930–1980 гг. снизилась более чем в два раза – с 140 до 60 млн/мл. Схожие результаты получил Е. Carlsen, который установил, что у мужчин в Европе с 1938 по 1990 г. концентрация сперматозоидов в эякуляте уменьшилась с 113 до 66 млн/мл [4]. Таким образом, скорость снижения концентрации сперматозоидов в эякуляте достигала 2% в год [2]. Данная тенденция свидетельствует об антропогенном загрязнении среды обитания, поскольку уменьшение концентрации сперматозоидов в основном выявлено в промышленно развитых странах Европы и Америки и не отмечено в странах Азии и Африки [5]. Этим можно объяснить изменения количественных параметров спермограммы (в сторону уменьшения) в рекомендациях Всемирной организации здравоохранения, в соответствии с которыми нормативный показатель минимальной концентрации сперматозоидов снизился с 60 млн/мл в 1970-е гг. до 20 млн/мл в настоящее время. Согласно критериям Тугербергского госпиталя, минимальная концентрация сперматозоидов (для наступления беременности без применения вспомогательных репродуктивных технологий у 87% мужчин при условии абсолютной фертильности партнерши моложе 40 лет) составляет 10 млн/мл. Известно, что способность спермы к оплодотворению, отражающая фертильность мужчины, носит пороговый характер – при снижении концентрации сперматозоидов ниже критического уровня (20 млн/мл) фертильность резко падает [6]. В сравнении с высшими млекопитающими, у которых концентрация сперматозоидов выше порогового уровня в несколько сотен раз [7, 8], у человека она превосходит этот уровень не более чем в четыре-пять раз и не изменяется в зависимости от предложенных норм [9]. Это обусловливает необходимость применения различных средств для поддер­жания мужской фертильности в современных условиях.

Первые сведения об эмпирическом лечении бесплодного брака встречаются в 2000 г. до н.э. и описаны в папирусе Кахуна, где даются советы бездетным парам [10]. В дальнейшем вопросы лечения мужского бесплодия поднимаются в трудах Платона, Аристотеля, Авиценны. Современные достижения биологии, фармакологии и смежных наук позволили подробно изучить биохимические составляющие эякулята, что привело к созданию патогенетически оправданных средств для лечения мужского бесплодия.

Следует отметить, что фармакотерапия патоспермии зачастую носит эмпирический характер и не дает обнадеживающих результатов с точки зрения доказательной медицины. Однако с позиции современной нутрициологии и понимания значения биохимических основ действия микронутриентов пищи [11, 12], колебаний элементного статуса человека в различные возрастные периоды [13], зависимости от среды обитания [14] для полноценного функционирования организма мужчины в целом и репродуктивной системы в частности нужна фармакологическая и нутрицевтивная поддержка [15]. Чтобы назначить эффективное лечение, нужно понимать не только сложный цикл биохимических реакций, необходимый для полноценного сперматогенеза, но и возможные причины снижения мужской фертильности.

С учетом особенностей влияния биологически активных веществ на клетки человека, в том числе репродуктивной системы мужского организма [16], были созданы различные многокомпонентные препараты, в состав которых входят аминокислоты, витаминоподобные вещества (карнитин), антиоксиданты, коферменты биохимических реакций, различные микроэлементы и витамины. При этом следует подчеркнуть, что решающее значение имеет не максимальное «наполнение» препарата разнообразными субстанциями (в некоторые лекарственные средства входит до 12 составляющих), а их сбалансированный характер и максимально эффективная доза. Одна из перспективных комбинаций веществ, активно участвующих в сперматогенезе с позиций доказательной медицины, представлена в составе Андрос форте, среди которых следует выделить:

• L-аргинина гидрохлорид (250 мг), стимулирующий сперматогенез;
• ацетил-L-карнитина гидрохлорид (1000 мг) и L-карнитина L-тартрат (500 мг), которые принимают участие в процессах созревания сперматозоидов. В максимальной суточной дозе они обеспечивают созревание половых клеток, стабилизируют мембраны сперматозоидов, улучшают не только качественные, но и количественные показатели эякулята;
• аскорбиновая кислота (50 мг), которая выполняет биологические функции донатора кислорода и кофермента реакций гидроксилирования;
• фолиевая кислота (0,20 мг), которая осуществляет перенос одноуглеродных групп для создания и поддержания новых клеток сперматогенеза;
• селен (0,25 мг), который способствует повышению репродуктивной функции за счет связывания селена с аминокислотами и образования селенопептида, участвующего в формировании подвижности сперматозоидов. Кроме того, селену присущи антиоксидант­ные свойства, которые помогают снизить активность перекисного окисления, влекущего за собой повреждение клеточных мембран и изменения генетического материала;
• коэнзим Q₁₀ (5 мг), компонент цепи переноса электронов с NADH-дегидрогеназного комплекса, который задействован в окислительном фосфорилировании и участвует таким образом в синтезе аденозин-трифосфата;
• цинк (5 мг), необходимый для продукции половых гормонов, являющийся важным компонентом в построении генетического материала и процессе биосинтеза тестостерона.

Предложенная комбинация не только позволяет восполнить дефицит микроэлементов и биологически активных витаминоподобных веществ, но и оказывает патогенетически обусловленное стимулирующее действие на сперматогенез, благодаря чему ее можно рассматривать как важную составляющую комплексного лечения мужского бесплодия. Однако следует четко определить временные границы и пределы эмпирической терапии бесплодия, чтобы избежать «старения» супружеской пары и нецелесообразного откладывания вспомогательных репродуктивных технологий, а при консультировании пациентов перед проведением эмпирической терапии необходимо давать реалистичные прогнозы в отношении потенциального успеха.