Клинико-эпидемиологическое исследование розацеа

Таблица 1. Анамнестические данные пациентов

Введение

Розацеа – хроническое воспалительное, рецидивирующее заболевание, в патогенезе которого ведущую роль играют ангионевроз и нарушения иммунной реактивности кожи [1]. По данным проведенных эпидемиологических исследований, распространенность заболевания варьирует в пределах 2–10% среди населения Европы [2]. Считается, что чаще всего этому заболеванию подвержены люди с первым-вторым фототипом кожи, однако есть сообщения, что розацеа диагностируется у азиатов, латиноамериканцев, афроамериканцев и африканцев c сопоставимыми показателями [3]. Данному заболеванию более подвержены женщины старше 30 лет [4]. На протяжении многих лет обсуждались различные причины развития розацеа. Значительная роль отводится образу жизни пациентов, наличию триггерных факторов (УФО, острая пища, высокие и низкие температуры, стресс). Но данные факторы больше рассматриваются как провоцирующие, нежели как этиологические [5].

На сегодняшний момент актуальными вопросами являются: широкая распространенность без тенденции к снижению заболеваемости, изучение новых аспектов патогенеза, терапевтические мероприятия, в том числе при сочетании нескольких подтипов розацеа у одного пациента, длительный контроль над заболеванием, качество жизни больных розацеа [1]. Не менее важными являются исследования, направленные на выявление корреляционных связей клинико-анамнестических данных для формирования критериев риска развития тяжелых форм розацеа.

Материал и методы

Проведено исследование клинико-анамнестических данных у пациентов с розацеа на базе Люберецкого кожно-венерологического диспансера в период с 2018 по 2023 г. Под наблюдением были 239 пациентов с диагностированной розацеа.

Сбор данных, их последующую коррекцию, систематизацию исходной информации и визуализацию полученных результатов терапии осуществляли в электронных таблицах Microsoft Office Excel (2016). Статистическую обработку результатов проводили средствами языка Python 3.11.

Количественные показатели оценивали на предмет соответствия нормальному распределению с использованием критерия Шапиро – Уилка. Проверка на нормальность распределения показала, что данные в исследовании не имеют нормального распределения, поэтому в дальнейшем расчеты производили методами непараметрической статистики.

В качестве центра распределения была посчитана медиана, а в качестве показателей вариации – квартили (Me [Q1; Q3]). Для сравнения двух несвязанных выборок использовали U-критерий Манна – Уитни.

Результаты качественных признаков выражены в абсолютных числах с указанием долей (%). Сравнение номинальных данных в группах проводили при помощи критерия χ² Пирсона. В тех случаях, когда число ожидаемых наблюдений в любой из ячеек четырехпольной таблицы было менее 10, для оценки уровня значимости различий использовали точный критерий Фишера.

С целью изучения взаимосвязи между явлениями, представленными количественными данными, использовали непараметрический метод – расчет коэффициента ранговой корреляции Спирмена (Rs), для дихотомических переменных – коэффициент корреляции Мэтьюса (Rm). Интерпретацию полученных значений корреляции проводили по шкале Чеддока [Chaddock R.E. Principles and methods of statistics. – Boston, New York, [etc.]. 1925. 471 p.]: слабая – от 0,1 до 0,3; умеренная – от 0,3 до 0,5; заметная – от 0,5 до 0,7; высокая – от 0,7 до 0,9; весьма высокая (сильная) – от 0,9 до 1,0. Различия считались статистически значимыми при p ≤ 0,05.

Результаты

В исследование были включены 239 пациентов с диагнозом розацеа, среди них 170 (71,1%) лиц женского пола и 69 (28,9%) лиц мужского пола. В исследовании преобладали пациенты женского пола (в 2,5 раза) (табл. 1).

Для дальнейшего анализа клинико-анамнестических данных были выделены группы в зависимости от пола.

Выделенные группы статистически значимо (p ≤ 0,001) различались по следующим фенотипам с преобладанием в группе лиц мужского пола: частота встречаемости папуло-пустулезного (р = 0,011) и фиматозного подтипа (p = 0,008). Шансы встретить пациента с папуло-пустулезным подтипом среди пациентов мужского пола в 1/ 0,38 = 2,63 [1,19; 5,88] раза выше, чем среди пациентов женского пола. Шансы встретить пациента с фиматозным типом среди пациентов мужского пола в 1/ 0,12 = 8,33 [1,64; 50,0] раза выше, чем среди пациентов женского пола. Выделенные группы статистически значимо (p > 0,05) не различались по: встречаемости эритематозно-телеангиэктатического подтипа (p = 0,838), гранулематозной розацеа (p = 1,000) и сочетанию подтипов (p = 0,526).

Не наблюдалось статистически значимой разницы по распределению в зависимости от фототипа кожи: фототип кожи I (p = 0,289), фототип кожи II (p = 0,637), фототип кожи III (p = 0,333), фототип кожи IV (p = 0,581). В то же время наблюдалось статистически значимое различие по такому субъективному симптому, как «чувствительная кожа», с преобладанием у лиц женского пола (p = 0,023). Шансы встретить пациента с симптомом «чувствительная кожа» среди пациентов женского пола в 1/ 0,38 = 2,63 [1,19; 5,88] раза выше, чем среди пациентов мужского пола.

Выделенные группы статистически значимо (p ≤  0,001) различались по следующим признакам (триггерный фактор) с преобладанием в группе лиц мужского пола: триггерный фактор алкоголь (p = 0,004), стресс (р = 0,027). Отсутствовала достоверно значимая разница в зависимости от гендерного признака в отношении следующих триггерных факторов: перепад температуры (p = 1,000), низкие температуры (p = 0,357), высокие температуры (p = 1,000), солнечное излучение (p = 0,816), острая еда (p = 0,600), горячая еда (p = 0,360), курение (p = 0,074), физические нагрузки (p = 0,734). Таким образом, шансы, что алкоголь будет значимым триггером, у лиц мужского пола в 1/0,3 = 3,33 [1,49; 7,69] раза выше, чем среди пациентов женского пола. Шансы встретить пациента с триггерным фактором стресс среди лиц мужского пола в 2,72 [1,09; 6,8] раза выше, чем среди лиц женского пола.

Изучение структуры соматической патологии не выявило достоверно значимого различия в зависимости от гендерного признака по следующим факторам: патология ЖКТ (p = 0,213), эндокринные заболевания (р = 0,634), кардиоваскулярные заболевания (p = 0,263), заболевания почек (p = 1,000), болезнь Паркинсона (p = 1,000), болезнь Альцгеймера (p = 1,000).

Был проведен корреляционный анализ клинико-анамнестических данных. Были выявлены следующие корреляции: у пациентов с папуло-пустулезным подтипом в анамнезе имелись симптомы эритематозно-телеангиэктатического подтипа (p < 0,001), при сочетании подтипов эритематозно-телеангиэктатический подтип отмечался в дебюте заболевания (p = 0,038). Эритематозно-телеангиэктатический подтип коррелировал с фототипом кожи I (p = 0,028) и фототипом кожи II (p = 0,044). Папуло-пустулезный подтип коррелировал с фототипом кожи II (p = 0,028) и фототипом кожи III (p = 0,004). Корреляции по триггерным факторам и эритематозно-телеангиэктатическим подтипам были выявлены по всем факторам (р = 0,001). Корреляция по триггерным факторам при папуло-пустулезном подтипе выявила следующее: алкоголь (p = 0,013), перепад температуры (p = 0,041), солнечное излучение (p = 0,025), употребление кофе (p = 0,009). При данном подтипе обнаруживался клещ Demodex (p = 0,043). Папуло-пустулезный подтип коррелировал с наличием кардиоваскулярной патологии (p = 0,016). Формирование фиматозного подтипа коррелировало с высоким числом обострений (более четырех раз в год) розацеа в анамнезе (p = 0,015) и длительностью заболевания более 10 лет (р = 0,011). Фиматозный подтип коррелировал с фототипом кожи II (p = 0,004) и фототипом кожи IV (р = 0,006). Развитие офтальморозацеа коррелировало с частыми обострениями розацеа в анамнезе (p = 0,045), холодным временем года (p = 0,049) и положительным анализом на Demodex (p = 0,015).

Часто рецидивирующее течение розацеа (более четырех раз год) коррелировало с фототипом кожи I (p < 0,001), употреблением острой пищи (p =  0,017) или шоколада (p = 0,002), злоупотреблением алкоголем (p = 0,008), погрешностями в диете (р = 0,035), воздействием ультрафиолетового излучения (p = 0,023), стрессом (p = 0,017), кардиоваскулярными заболеваниями (p = 0,027), заболеванием ЖКТ (p = 0,008). У пациентов с частыми обострениями отмечалась корреляция с положительным анализом на Demodex (p = 0,030).

Таким образом, в исследовании были выявлены определенные закономерности течения розацеа (подтипы), как в зависимости от пола, так и от триггерных факторов, фототипа кожи и сопутствующей соматической патологии. 

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов