количество статей
6605
Загрузка...
Обзоры

Влияние гипогликемических препаратов на течение метаболически ассоциированной жировой болезни печени: Обзор

  • Аннотация
  • Статья
  • Ссылки
Неалкогольная жировая болезнь печени является наиболее часто встречающимся хроническим заболеванием печени, ее распространенность в общемировой популяции достигает 25,2%, а среди больных сахарным диабетом 2 типа она вдвое больше - 55,5% [1,2]. Это заболевание характеризуется прогрессирующим течением - от стеатоза до стеатогепатита и цирроза. В 2020 году международные эксперты в области изучения неалкогольной жировой болезни печени пришли к консенсусу, что этот термин неточно отражает патогенетическую сущность заболевания и рекомендовали его заменить на более подходящий - «метаболически ассоциированная жировая болезнь печени». На протяжении многих лет эффективность гипогликемических препаратов изучали на популяциях пациентов с неалкогольной жировой болезнью печени, поскольку это заболевание часто сопутствует сахарному диабету и имеет с ним много общих патогенетических механизмов. В обзоре представлены результаты мета-анализов и крупных сравнительных контролируемых исследований разных групп гипогликемических препаратов, зарегистрированных по показанию сахарный диабет, в лечении метаболически ассоциированной жировой болезни печени.
  • КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: жировая болезнь печени
Неалкогольная жировая болезнь печени является наиболее часто встречающимся хроническим заболеванием печени, ее распространенность в общемировой популяции достигает 25,2%, а среди больных сахарным диабетом 2 типа она вдвое больше - 55,5% [1,2]. Это заболевание характеризуется прогрессирующим течением - от стеатоза до стеатогепатита и цирроза. В 2020 году международные эксперты в области изучения неалкогольной жировой болезни печени пришли к консенсусу, что этот термин неточно отражает патогенетическую сущность заболевания и рекомендовали его заменить на более подходящий - «метаболически ассоциированная жировая болезнь печени». На протяжении многих лет эффективность гипогликемических препаратов изучали на популяциях пациентов с неалкогольной жировой болезнью печени, поскольку это заболевание часто сопутствует сахарному диабету и имеет с ним много общих патогенетических механизмов. В обзоре представлены результаты мета-анализов и крупных сравнительных контролируемых исследований разных групп гипогликемических препаратов, зарегистрированных по показанию сахарный диабет, в лечении метаболически ассоциированной жировой болезни печени.

Мона Амин, проф.1

Халла Мохамед Рагаб, проф.2


1Подразделение внутренних болезней и гепатогастроэнтерологии, Каирский университет, Египет

2 Отделение биохимии Научно-исследовательского института биотехнологии. Национальный исследовательский Центр, Египет

DOI: 10.15761/DU.1000160

Ключевые слова: МАЖБП, Ингибиторы НГЛТ-2, агонисты ГПП-1, тиазолидиндионы

Метформин

Метформин является сенситайзером инсулина, эффективно снижает инсулинорезистентность (ИР) и на протяжении многих десятков лет удерживает пальму первенства гипогликемического средства первой линии в терапии сахарного диабета 2 типа (СД2) [5]. Клинические исследования эффективности метформина у больных  метаболически ассоциированной жировой болезнью печени (МАЖБП) демонстрируют противоречивые результаты, но все же в большей их части метформин улучшал биохимические и гистологические показатели [6], снижал уровни провоспалительных цитокинов (фактора некроза опухоли (ФНО-α) и интерлейкина-6 (ИЛ-6)), активировал β-окисление свободных жирных кислот и угнетал липонеогенез, что приводило к уменьшению накопления жира в печени [7]. Bugianesi и соавт. [8] на группе из 110 больных НАЖБП, но без СД2, рандомизированных либо в группу метформина, либо в группу витамина Е, либо в группу плацебо (пациенты которой соблюдали надлежащую диету) показали, что уровни АЛТ у пациентов группы метформина были значимо ниже, а последующее морфологическое исследование биоптатов, забранных у 17 пациентов, выявило положительную динамику стеатоза, воспаления, некроза, фиброза и индекса неалкогольного стеатогепатита (НАСГ). Напротив, результаты хорошо организованного рандомизированного контролируемого исследования (РКИ) TONIC, в котором приняли участие 173 больных МАЖБП без СД2, подтвержденной биопсией и устойчивой элевацией уровней АЛТ, не показали влияния метформина на АЛТ и морфологические изменения печеночной ткани, оцениваемые при гистологическом исследовании биоптатов, в сравнении с плацебо [9], как и в ряде других исследований влияния метоформина на фиброз печени у пациентов с МАЖБП [10,11]. Хотя результаты очередного исследования метформина также не подтвердили антифибротический эффект, эффективность препарата выразилась в положительном влиянии на воспалительную реакцию печеночной ткани и в снижении баллонной дегенерации гепатоцитов. Этим позитивным морфологическим изменениям сопутствовала положительная динамика изначально повышенных уровней аланинаминотрансферазы (АЛТ) и аспартатаминотрансферазы (АСТ) [12]. В международных и отечественных руководствах метформин рекомендуют для лечения больных МАЖБП только в сочетании с СД2. По данным эпидемиологических исследований, терапия метформином приводила к снижению частоты ГЦК и общей смертности от болезней печени. Согласно исследованию случай-контроль на популяции больных циррозом печени, применявших метформин, риск развития ГЦК был на 85% ниже, чем у больных, применявших инсулин или гипогликемические препараты инкретинового ряда [13].

Тиазолидиндионы

Тиазолидиндионы (ТЗД) являются агонистами рецепторов, активирующих пролиферацию пероксисом (PPAR), которые действуют как сенситайзеры инсулина в жировой ткани, мышцах и печени. ТЗД улучшают уровни инсулина и глюкозы, изменяют распределение жировой ткани за счет уменьшения висцерального жира и увеличения количества подкожного жира, что приводит к снижению липотоксичности печени. В РКИ безопасности пиоглитазона 101 больной НАСГ и сопутствующей инсулинорезистентностью или диабетом был рандомизирован либо в группу пиоглитазона 45 мг/дл, либо в группу плацебо; длительность слепой фазы составила 18 месяцев. Затем все больные продолжили участие в открытой фазе, длительностью 18 месяцев, в течение которых пациенты обеих групп применяли пиоглитазон.  У 58% пациентов, получавших пиоглитазон, регистрировали снижение балла активности МАЖБП (НАСГ) на ≥ 2, а в группе плацебо - только у 17%, что указывало на снижение выраженности фиброза, хотя и не достигшего статистической значимости. Признаки обратного развития НАСГ наблюдали у 51% пациентов, получавших пиоглитазон, а в группе плацебо - только у 19%. Увеличение массы тела, около 2,5 кг, было основным побочным эффектом ТЗД при применении в течение 3 лет [14]. По мнению исследователей, увеличение массы тела может быть связано с усилением действия инсулина на жировую ткань и повышенной продукцией триглицеридов (ТГ) адипоцитами [17]. Помимо увеличения массы тела, у женщин, принимающих тиазолидиндионы длительно, может наблюдаться снижение плотности костной ткани. Результаты объединенных данных мета-анализа продемонстрировали влияние пиоглитазона на течение НАСГ, которое выражалось в уменьшении выраженности фиброза как при сопутствующем СД, так и при его отсутствии [16]. 

Пиоглитазон рекомендуют применять у больных НАСГ при морфологическом подтверждении заболевания результатами биопсии печени, независимо от отсутствия или наличия сопутствующего СД.  Для контроля нежелательных побочных эффектов необходим мониторинг массы тела, печеночных транаминаз (АЛТ, АСТ) и плотности костной ткани [18].

Ингибиторы натрий-глюкозного котранспортера 2

Ингибиторы натрий-глюкозного котранспортера 2 (НГЛТ-2) относятся к инновационной фармацевтической группе гипогликемических лекарственных средств для приема внутрь, одобренных для лечения СД2. Ингибиторы НГЛТ-2 способствуют выведению глюкозы с мочой за счет снижения ее реабсорбции. Важными дополнительными эффектами препаратов этой группы являются снижение массы тела и артериальной гипертензии [19]. Результаты исследований продемонстрировали, что помимо гипогликемического эффекта и положительных плейотропных свойств, оказываемых на массу тела, ингибиторы НГЛТ-2 способны улучшать функциональное состояние печени, выражающееся в нормализации трансаминаз и замедлении прогрессирования МАЖБП [20].

В недавно проведенном мета-анализе были проанализированы результаты плацебо-контролируемых и открытых клинических исследований, в которых оценивали эффективность и безопасность нескольких ингибиторов НГЛТ-2 в лечении МАЖБП на популяции больных СД2 и на популяции пациентов с МАЖБП без СД. Первичными конечными точками были уровни трансаминаз и содержание жира в печени по данным МРТ. Всего в мета-анализ включили двенадцать РКИ, в которых приняли участие 850 больных среднего возраста с МАЖБП и избыточной массой тела или ожирением, у 90% участников был диагностирован СД2. Эффективность дапаглифлозина оценивали в 6 РКИ, эмпаглифлозина - в трех РКИ, ипраглифлозина - в двух РКИ, и канаглифлозина – в одном РКИ, средний период наблюдения составил 24 недели. На фоне терапии ингибиторами НГЛТ-2 регистрировали снижение повышенных уровней АЛТ (взвешенное различие средних (ВРС) составило 10,0 МЕ/л (95% ДИ 12,2 - 7,79); I2 = 10,5%) и ГГТ (ВРС: 14,49 МЕ/л (95% ДИ 19,35 - 9,63); I2 = 38,7%), а также доли жира в печени по данным МРТ (ВРС: -2,05% (95% ДИ от -2,61 – (-1,48)); I2 = 0%)) [21].   Механизм действия ингибиторов НГЛТ-2 при МАЖБП состоит в снижении уровней провоспалительных цитокинов и окислительного стресса. Именно интенсивное окисление свободных жирных кислот, а не глюкозы, способствует уменьшению накопления жира и воспалительных процессов в печени [22, 23]. На сегодняшний день отсутствуют сравнительные отдаленные результаты лечения МАЖБП ингибиторами НГЛТ-2 у больных СД2. Необходимы дополнительные РКИ НГЛТ-2 в сравнении с антидиабетическими препаратами других фармацевтических групп на популяциях больных МАЖБП и СД2.

Агонисты рецепторов ГПП-1

Агонисты рецепторов глюкагоноподобного пептида 1 (АР ГПП-1) — это новая группа гипогликемических лекарственных препаратов, которые помимо гипогликемического эффекта способствуют снижению ИР и массы тела в среднем на 3–5 кг [24]. Активация рецепторов ГПП-1 может тормозить развитие стеатоза печени за счет усиления сигнальных путей инсулина, снижения липотоксичности гепатоцитов и улучшения митохондриальной функции [25]. В программе клинической разработки лираглутида LEAD и в исследовании LEAD-2 оценивали эффективность лираглутида – агониста рецепторов ГПП-1 пролонгированного действия - у больных МАЖБП, диагноз которой подтверждали либо по биохимическим, либо по МРТ параметрам [26], а в исследовании LEAN эффективность препарата изучали на группе пациентов с НАСГ, подтвержденным результатами биопсии [27]. Согласно данным этих исследований, лираглутид снижал повышенные уровни печеночных ферментов в сыворотке крови и оказывал влияние на метаболические конечные точки – периферическую, печеночную и жировую ИР, а также способствовал уменьшению выраженности стеатоза печени, воспалительных явлений и баллонной дистрофии гепатоцитов. Лираглутид не влиял на фиброз печени. Эффекты лираглутида могут быть связаны со снижением массы тела и его прямым плейотропным синергетическим действием на печень [28]. Недавно завершенный мета-анализ, в котором приняли участие 935 больных МАЖБП или НАСГ среднего возраста с сопутствующим ожирением или избыточным весом, получавших лираглутид или семаглутид в течение приблизительно 26 недель, был проведен для подтверждения эффективности и безопасности АР ГПП-1 в терапии МАЖБП и НАСГ с сопутствующим СД2 или без СД2. Результаты этого мета-анализ показали значимое снижение уровней сывороточных АЛТ и ГГТ. При применении в режиме один раз в сутки лираглутид и семаглутид значимо снижали содержания жира в печени и улучшали гистологические показатели НАСГ на фоне стабилизации фиброза печени.  Существенных различий в долях пациентов, у которых регистрировали уменьшение стадии фиброза без ухудшения течения НАСГ, не отмечено [28]. В другом недавно выполненном мета-анализе также получили доказательства эффективности АР ГПП-1 в терапии МАЖБП у больных СД2 [29], выразившиеся в значимом снижении количества жира в печени, улучшении биохимических показателей, положительной динамике гликемии, липидов, инсулиночувствительности и маркеров воспаления. По сравнению с терапией метформином и инсулином, АР ГПП-1 отчетливо снижают количество жира в печени. Агонисты рецепторов ГПП-1- в одном из исследований улучшали маркеры фиброза, хотя различие по сравнению с исходным не достигло статистической значимости [29].

Ингибиторы ДПП-4

Дипептидилпептидаза 4 (ДПП-4) представляет собой сериновую экзопептидазу, которая удаляет N-концевые дипептиды из олигопептидов, что приводит к их инактивации [30]. ДПП-4 является гепатокином, его повышенный уровень наблюдают при таких хронических заболеваниях печени, как гепатит В и С, МАЖБП, ГЦК [31]. Уровни ДПП-4 в сыворотке крови повышены у больных НАСГ и гистопатогенетически коррелируют с тяжестью заболевания, выраженностью фиброза печени и апоптозом гепатоцитов [32].

В небольшом годичном РКИ различий в динамике печеночных тестов (АСТ и АЛТ) между группой терапии ситаглиптином в дозе 50–100 мг и группой соблюдения диеты в сочетании с физическими упражнениями не выявлено. Эффект ситаглиптина проявлялся в более выраженном снижением уровня HbA1c (P<0,01) [33]. В одном крупном исследовании на популяции больных НАСГ, подтвержденным результатами исследования биоптатов печени, применяемый в течение года ситаглиптин в дозе 100 мг снижал выраженность стеатоза и баллонной дистрофии гепатоцитов независимо от диабетического статуса [34], а в другом РКИ длительностью 24 недель, проведенном на популяции больных МАЖБП с сопутствующей инсулинорезистентностью или СД, ситаглиптин не продемонстрировал превосходства над плацебо в снижении жировой инфильтрации [35]. Вилдаглиптин в режиме 50 мг два раза в сутки в течение 12 недель приводил к снижению повышенных уровней ферментов печени и выраженность стеатоза по данным УЗИ в рамках РКИ, проведенном в Пакистане [36]. Сходные результаты были получены и в 12-месячном клиническом исследовании эффективности алоглиптина (25 мг/сут), проведенном на популяции больных МАЖБП и СД2, выразившиеся в снижении прогрессирования МАЖБП [37], а также в 24-недельном исследовании саксаглиптина на группе из 95 больных МАЖБП и СД2, в котором эффективность лечения подтверждена положительной динамикой печеночных ферментов и уменьшением жировой инфильтрации печени [38]. На популяции пациентов с МАЖБП также исследовали омариглиптин (ОМГ) - мощный селективный ингибитор ДПП-4 с длительным периодом полувыведения, который позволяет применять препарат один раз в неделю [39]. ОМГ значимо снижал повышенные уровни АЛТ, АСТ, ГГТ, инсулинорезистентность, оцененную по индексу HOMA-IR, и высокочувствительный С-реактивныый белок (вчCРБ), но не оказывал влияния на HbA1c и ИМТ. У больных НАСГ на фоне применения ОМГ регистрировали улучшение функции печени и индекса FIB-4 (маркера фиброза печени), снижение которого происходило одновременно со снижением индекса HOMA-IR и вчCРБ. При ультразвуковом исследовании были отмечены небольшие, но отчетливые признаки снижения внутрипеченочного отложения жира и выраженности фиброза [39].

Препараты сульфонилмочевины

Препараты сульфонилмочевины повышают выработку инсулина, блокируя калиевые каналы в бета-клетках островков Лангерганса. Выработка инсулина, стимулированная сульфонилмочевиной, не зависит от уровня глюкозы в крови [40]. Исследований эффективности препаратов этого класса при применении у больных МАЖБП немного. Goh GBB и соавт. (2014) ретроспективно оценивали возможную связь некоторых классов препаратов как факторов риска с прогрессирующим фиброзом печени у больных диабетом и сопутствующей МАЖБП на популяции из 459 пациентов с подтвержденной биопсией МАЖБП. У подавляющего большинства пациентов МАЖБП сопутствовало ожирение, у 56,4% - артериальная гипертензия, у 47,9% - СД. У 132 больных выявлен выраженный фиброз (28,8%). Терапия, включавшая инсулин и препараты сульфонилмочевины, коррелировала с прогрессированием фиброза печени [41]. Эпидемиологические данные подтвердили, что терапия инсулинами и препаратами сульфонилмочевины повышает риск развития ГЦК на 161% и 62% соответственно. В противоположность этим результатам, метформин снижает заболеваемость ГЦК на 50% [42].

Инсулины

Результаты ретроспективных исследований влияния инсулина на развитие МАЖБП у больных диабетом могут отличаться. Терапия инсулинами коррелировала с прогрессированием фиброза печени в одном исследовании [41] и с положительной динамикой показателей фиброза -  в другом [43]. Результаты ранее проведенных анализов показали корреляцию терапии инсулинами с ГЦК [44]. В подавляющем большинстве исследований было обнаружено, что инсулин и сульфонилмочевина являются факторами риска прогрессирующего фиброза печени, что позволяет предположить, что повышение уровня инсулина в крови может играть существенную роль в развитии фиброза. Во время активного фиброгенеза увеличивается экспрессия рецепторов инсулина и инсулиноподобного фактора роста (IGF-1) на коллаген-продуцирующих звездчатых клетках печени (HSC) [45]. Инсулин и IGF-1 способствуют пролиферации HSC дозозависимым образом. Передача сигналов инсулина через фосфатидил-инозитол-3-киназу (PI3K) и ERK (киназу, регулируемую внеклеточными сигналами), также повышает экспрессию гена коллагена. Сходным образом глюкоза и инсулин увеличивают экспрессию фактора роста соединительной ткани (CTGF) - белка, который способствует образованию соединительной ткани.

  • КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: жировая болезнь печени
1. Younossi ZM, Koenig AB, Abdelatif D (2016) Global epidemiology of nonalcoholic fatty liver disease-Meta-analytic assessment of prevalence, incidence, and outcomes. Hepatology 64: 73-84.
2. Singh S, Allen AM, Wang Z (2015) Fibrosis progression in nonalcoholic fatty liver vs nonalcoholic steatohepatitis: a systematic review and meta-analysis of paired-biopsy studies. Clin Gastroenterol Hepatol 13: 643-654.
3. Mohammed Eslam, Arun J Sanyal, Jacob George, International Consensus Panel МАЖБП (2020) A Consensus-Driven Proposed Nomenclature for Metabolic Associated Fatty Liver Disease. Gastroenterology 158: 1999-2014.
4. Caussy C, Reeder SB, Sirlin CB, Loomba R (2018) Noninvasive, quantitative assessment of liver fat by MRI-PDFF as an endpoint in NASH trials. Hepatology (Baltimore, MD) 68: 763-772.
5. Nathan DM, Buse JB, Davidson MB (2009) Medical management of hyperglycemia in type 2 diabetes: a consensus algorithm for the initiation and adjustment of therapy: a consensus statement of the American Diabetes Association and the European Association for the Study of Diabetes [J]. Diabetes care 32: 193-203.
6. Mantovani A, Byrne CD, Scorletti E, Mantzoros CS, Targher G (2020) Efficacy and safety of anti-hyperglycaemic drugs in patients with non-alcoholic fatty liver disease with or without diabetes: An updated systematic review of randomized controlled trials [J]. Diabetes Metab 46: 427-441.
7. Huypens P, Quartier E, Pipeleers D (2005) Metformin reduces adiponectin protein expression and release in 3T3-L1 adipocytes involving activation of AMP activated protein kinase [J]. European journal of pharmacology 518: 90-95
8. Bugianesi E, Gentilcore E, Manini R (2005) A randomized controlled trial of metformin versus vitamin E or prescriptive diet in nondiabetic nonalcoholic fatty liver disease. The American journal of gastroenterology 100: 1082-1090.
9. Lavine JE, Schwimmer JB, Van Natta ML, Molleston JP, Murray KF, et al. (2011) Effect of vitamin E or metformin for treatment of nonalcoholic fatty liver disease in children and adolescents: the TONIC randomized controlled trial. JAMA 305: 1659-1668.
10. Nair S (2004) “Metformin in the treatment of nonalcoholic steatohepatitis: a pilot open label trial,” Alimentary Pharmacology & Therapeutics 20: 23-28.
11. Haukeland JW (2009) “Metformin in patients with non-alcoholic fatty liver disease: a randomized, controlled trial,” Scandinavian Journal of Gastroenterology 44: 853-860.
12. Uygun A (2004) “Metformin in the treatment of patients with non-alcoholic steatohepatitis,” Alimentary Pharmacology & Therapeutics 19: 537-544.
13. Donadon V, Balbi M, Mas MD, Casarin P, Zanette G (2010) Metformin and reduced risk of hepatocellular carcinoma in diabetic patients with chronic liver disease. Liver Int 30: 750-758.
14. Cusi K, Orsak B, Bril F, Lomonaco R, Hecht J (2016) Long-term pioglitazone treatment for patients with nonalcoholic steatohepatitis and prediabetes or type 2 diabetes mellitus: a randomized trial. Ann Intern Med 165: 305-315.
15. Sanyal AJ, Chalasani N, Kowdley KV, McCullough A, Diehl AM, et al. (2010) Pioglitazone, vitamin E, or placebo for nonalcoholic steatohepatitis. N Engl J Med 362: 1675-1685.
16. Musso G, Cassader M, Paschetta E, Gambino R (2017) Thiazolidinediones and advanced liver fibrosis in nonalcoholic steatohepatitis: a metaanalysis. JAMA Intern Med 177: 633-640.
17. Yau H, Rivera K, Lomonaco R, Cusi K (2013) The future of thiazolidinedione therapy in the management of type 2 diabetes mellitus. Curr Diab Rep 13: 329-341.
18. Naga Chalasani, Zobair Younossi (2018) The Diagnosis and Management of Nonalcoholic Fatty Liver Disease: Practice Guidance From the American Association for the Study of Liver Diseases. Hepatology 67: 1.
19. Scheen AJ (2020) Sodium-glucose cotransporter type 2 inhibitors for the treatment of type 2 diabetes mellitus. Nat. Rev. Endocrinol 16: 556-577.
20. Shao SC, Chang KC, Lin SJ (2020) Favorable pleiotropic effects of sodium glucose cotransporter 2 inhibitors: head-to-head comparisons with dipeptidyl peptidase-4 inhibitors in type 2 diabetes patients. Cardiovasc Diabetol 19: 17.
21. Alessandro Mantovani, Graziana Petracca, Alessandro Csermely, Giorgia Beatrice, Giovanni Targher (2021) Sodium-Glucose Cotransporter-2 Inhibitors for Treatment of Nonalcoholic Fatty Liver Disease: A Meta-Analysis of Randomized Controlled Trials. Metabolites 11: 22.
22. Mudaliar S, Polidori D (2015) Sodium-glucose cotransporter inhibitors: effects on renal and intestinal glucose transport: from bench to bedside. Diabetes Care 38: 2344-2353.
23. Ferrannini E, Baldi S, Frascerra S (2016) Shift to fatty substrate utilization in response to sodium glucose cotransporter2 inhibition in subjects without diabetes and patients with type2 diabetes. Diabetes 65: 1190-1195.
24. Raschi E (2018) Pharmacotherapy of type 2 diabetes in patients with chronic liver disease: Focus on nonalcoholic fatty liver disease. Expert Opin. Pharmacother 19: 1903-1914.
25. Kalavalapalli S (2019) Impact of exenatide on mitochondrial lipid metabolism in mice with nonalcoholic steatohepatitis. J Endocrinol 241: 293-305.
26. Armstrong MJ (2012) Safety and efficacy of liraglutide in patients with type 2 diabetes and elevated liver enzymes: Individual patient data meta-analysis of the LEAD program. Aliment. Pharmacol Ther 37: 234-242.
27. Armstrong MJ (2016) Liraglutide safety and efficacy in patients with non-alcoholic steatohepatitis (LEAN): A multicentre, double-blind, randomised, placebo-controlled phase 2 study. Lancet 387: 679-690.
28. Mantovani A (2020) Efficacy and safety of anti-hyperglycaemic drugs in patients with non-alcoholic fatty liver disease with or without diabetes: An updated systematic review of randomized controlled trials. Diabetes Metab 46: 427-441.
29. Wong C, Lee MH, Yaow CYL, Chin YH, Goh XL (2021) Glucagon-Like Peptide-1 Receptor Agonists for Non-Alcoholic Fatty Liver Disease in Type 2 Diabetes: A Meta-Analysis. Front Endocrinol 12: 609110.
30. Godoy-Matos AF, Silva Júnior WS, Valerio CM (2020) NAFLD as a continuum: from obesity to metabolic syndrome and diabetes. Diabetol Metab Syndr. 12: 60.
31. Silva Júnior WS, Souza MDGC, Kraemer-Aguiar LG (2018) Dipeptidyl peptidase 4 (ДПП-4), adipose infammation, and insulin resistance: is it time to look to the hepatocyte? Hepatobiliary Surg Nutr. 7: 499-500.
32. Sumida Y, Yoneda M, Tokushige K, Kawanaka M, Fujii H, et al. (2020) Antidiabetic therapy in the treatment of nonalcoholic steatohepatitis. Int J Mol Sci 21: 1907.
33. Deng XL, Ma R, Zhu HX, Zhu J (2017) Short article: a randomized-controlled study of sitagliptin for treating diabetes mellitus complicated by nonalcoholic fatty liver disease. European Journal of Gastroenterology & Hepatology 29: 297-301.
34. Alam S, Ghosh J, Mustafa G, Kamal M, Ahmad N (2018) Effect of sitagliptin on hepatic histological activity and fibrosis of nonalcoholic steatohepatitis patients: a 1-year randomized control trial. Hepat Med 10: 23-31.
35. Cui J, Philo L, Nguyen P, Hofflich H, Hernandez C, et al. (2016) Sitagliptin vs. placebo for non-alcoholic fatty liver disease: A randomized controlled trial. J Hepatol 65: 369-376.
36. Hussain M, Majeed Babar MZ, Hussain MS, Akhtar L (2016) Vildagliptin ameliorates biochemical, metabolic and fatty changes associated with non alcoholic fatty liver disease. Pak J Med Sci 32: 1396- 1401. [Crossref]
37. Mashitani T, Noguchi R, Okura Y, Namisaki T, Mitoro A, et al. (2016) Efficacy of alogliptin in preventing non-alcoholic fatty liver disease progression in patients with type 2 diabetes. Biomed Rep 4: 183-187.
38. Li JJ, Zhang P, Fan B, Guo XL, Zheng ZS (1992) The efficacy of saxagliptin in T2DM patients with non-alcoholic fatty liver disease: preliminary data. Rev Assoc Med Bras 65: 33-37.
39. Sachiko Hattori, Kazuomi Nomoto, Tomohiko Suzuki, Seishu Hayashi (2021) Beneficial effect of omarigliptin on diabetic patients with non-alcoholic fatty liver disease/ non-alcoholic steatohepatitis. Diabetol Metab Syndr 13: 28.
40. Levine R (1984) Sulfonylureas: background and development of the field. Diabetes Care 7: 3-7.
41. Goh GBB, Pagadala MR, Dasarathy J, Unalp-Arida A, Sargent R, et al. (2014) Diabetes Mellitus, Insulin, Sulfonylurea and Advanced Fibrosis in Non-Alcoholic Fatty Liver Disease. J Diabetes Metab 5: 410.
42. Singh S, Singh PP, Singh AG, Murad MH, Sanchez W (2013) Anti-diabetic medications and the risk of hepatocellular cancer: a systematic review and meta-analysis. Am J Gastroenterol 108: 881-891.
43. Hamaguchi E, Takamura T, Sakurai M, Mizukoshi E, Zen Y, et al. Histological course of nonalcoholic fatty liver disease in Japanese patients: tight glycemic control, rather than weight reduction, ameliorates liver fbrosis. Diabetes Care 33: 284.
44. Donadon V, Balbi M, Ghersetti M, Grazioli S, Perciaccante A, et al. (2009) Antidiabetic therapy and increased risk of hepatocellular carcinoma in chronic liver disease. World J Gastroenterol 15: 2506-2511.
45. Svegliati-Baroni G, Ridolfi F, Di Sario A, Casini A, Marucci L, et al. (1999) Insulin and insulin-like growth factor-1 stimulate proliferation and type I collagen accumulation by human hepatic stellate cells: differential effects on signal transduction pathways. Hepatology 29: 1743-1751.