Российские онкологи заявили о росте заболеваемости раком почки
В мире благодаря применению современных лекарственных препаратов наблюдается существенное увеличение продолжительности жизни таких пациентов. Однако в России, как показало исследование, проведенное в восьми медцентрах, лекарственную терапию получали лишь его 54% участников, при этом пожилые люди реже, чем более молодые участники.
В 2018 году в России было выявлено более 23,1 тыс. новых случаев почечно-клеточного рака, стандартизированный показатель заболеваемости в России составляет 10,35 случая на 100 тыс. населения, сообщил в ходе симпозиума заместитель генерального директора Национального медицинского исследовательского центра (НМИЦ) радиологии Борис Алексеев.
— Сегодня на онкологическом учете в РФ состоят 177,7 тыс. больных раком почки, 100 770 наблюдаются более пяти лет (56,7%)».
Борис Алексеев сообщил, что показатель смертности от рака почки составляет 3,12 на 100 тыс. населения, в 2017 году от этого заболевания умерли почти 8,4 тыс. пациентов. За десять лет показатель смертности уменьшился на 15,5%. По мнению эксперта, прирост связан с увеличением выявляемости этой патологии.
Директор Бюро по изучению рака почки, директор Российского общества клинической онкологии RUSSCO (общество является организатором симпозиума под эгидой Ассоциации по изучению рака почки (США)) Илья Тимофеев в разговоре с “Ъ” связал рост заболеваемости с увеличением продолжительности жизни. «В США и других странах уже давно высокая выявляемость, но заболеваемость там все равно растет. Скорее всего, сейчас каждый доживает до своего рака»,— сказал он.
Однако последний показатель эксперт связал «с погрешностями в отчетности». Показатель заболеваемости в Камчатском крае составил 15,63 на 100 тыс. населения (при среднероссийском в 10,35), в Магаданской области — 15,42, в Иркутской области — 15,18, в Тюменской области — 11,34. «Если суммировать данные, то в РФ сохраняется устойчивая тенденция к росту заболеваемости раком почки»,— сказал господин Алексеев.
Как отметил Илья Тимофеев, «пятилетняя выживаемость пациентов с диагнозом рак почки в мире составляет 74%, для других опухолей нет такого реального увеличения продолжительности жизни»: «Связано же это с внедрением современного лекарственного лечения: только за последние десять лет зарегистрировано более десяти новых наименований, соответственно, увеличилось число линий терапии (вариантов лечения.— “Ъ”)». «Мы надеемся, что прогресс в лекарственном лечении, которое мы видим в мире, будет реализован и в России: через образование, через клинические рекомендации и через доступ к препаратам в списке жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП»,— заявил он, открывая симпозиум.
Однако пока российские врачи неактивно используют возможности лекарственной терапии, об этом говорят результаты исследования RENSUR3, которое началось в 2015 году в России, Казахстане и Белоруссии и посвящено оценке общей выживаемости и подходов к лечению больных метастатическим раком почки. Как отмечалось на мероприятии, около 70% случаев рака почки — это рак с метастазами.
Завотделом лекарственного лечения опухолей Ростовского научно-исследовательского онкологического института Любовь Владимирова, представляя российскую часть исследования, отметила, что лекарственная терапия проводилась лишь 54% пациентов, принявших участие в проекте (наблюдение проводилось в восьми онкологических центрах в разных регионах РФ), при этом пожилые пациенты в возрасте старше 65 лет получали лекарственное лечение реже, чем более молодые: только 44% пациентов из этой возрастной группы. Хирургическое лечение получили 72% пациентов, принявших участие в исследовании. Из всех пациентов, кому проводилось лекарственное лечение, 71,1% проводилась только одна линия терапии (вариант лечения меняется при прогрессировании заболевания или неадекватном ответе организма на препарат), две линии препаратов попробовали 24,4% пациентов, три — 2,9%, четыре — 1%. При этом таргетную терапию получали 52,1% пациентов. Госпожа Владимирова объяснила ситуацию, в частности, «особенностями локальной практики, предпочтением тех или иных препаратов, обеспеченностью препаратами, покрытием лекарственной терапии страховкой».
По мнению Ильи Тимофеева, причиной такой ситуации являются проблемы с финансированием, как в регионах, так и на уровне федерального бюджета. «Сейчас у нас почти все препараты зарегистрированы, они практически те же, что и на Западе, то есть государство признало их эффективность, но пользуемся мы этими новыми препаратами только в 50% случаев»,— сказал он.
При этом продолжительность жизни пациентов, получивших терапию, была выше, чем у тех, кому лекарства не выписывались (общая выживаемость 15,1 месяца против 6,9 месяца), так же, как и у пациентов, получивших вторую линию терапии по сравнению с пациентами, прошедшими только первую (18,4 месяца против 10,9 месяца). «Показатели общей выживаемости являются неудовлетворительными, что, по-видимому, можно объяснить назначением лекарственных препаратов только половине пациентов, низкой частотой применения таргетных препаратов, редким назначением таргетной терапии во второй и последующих линиях при прогрессировании болезни»,— говорится в исследовании.
Как отмечают авторы, применение новейших вариантов лекарственного лечения будет способствовать улучшению продолжительности жизни больных. «Результаты свидетельствуют о необходимости дальнейшего внедрения современных препаратов в реальную практику. Большинство пациентов должно получать лекарственную терапию вне зависимости от возраста»,— заключают авторы.
Онколог Олег Гладков, директор челябинского медицинского центра «Эвимед» сравнил данные российской части исследования с недавно завершенным аналогичным исследованием в Австрии, где пациенты получали до восьми линий терапии, которые включали современные препараты. Там медиана общей выживаемости составила 44 месяца.
Источник: kommersant.ru