Возможности улучшения сна – за пределами психофармакотерапии. 18-я междисциплинарная конференция с международным участием «Вейновские чтения»

М.Г. Полуэктов

Вероятность засыпания обусловлена взаимодействием трех мозговых систем – центров бодрствования, центров сна и внутренних часов, наиболее активных в дневное время¹. Следовательно, согласно модели «качели Сейпера», вероятность наступления сна определяется взаимодействием активизирующей и тормозящей систем. Установлено, что яркий свет и внешний шум дополнительно стимулируют центры бодрствования, препятствуя засыпанию². Не случайно правилами гигиены сна предусмотрено, что спать следует в защищенном от шума и света месте.

Традиционно в быту для защиты от возможного шума и света применяются маски для сна и ушные вкладыши, хотя доказательная база их эффективности отсутствует. Нет также убедительных данных о негативном влиянии на качество сна некомфортной внешней температуры или не­удобной подушки. В то же время представления об изменении терморегуляции тела, связанной с засыпанием, базируются на результатах серьезных хронобиологических исследований, свидетельствующих о том, что момент засыпания совпадает с выравниванием так называемого проксимально-дистального градиента. В данном аспекте оправданно и эффективно применение у пожилых лиц согревающих одеял и носков для индукции сна.

Использование детьми гаджетов перед сном негативно влияет на процесс засыпания. По данным метаанализа, качество сна у детей, которые пользуются гаджетами в постели, ухудшается на 79%³. Во взрослой популяции подобных исследований не проводилось. Однако имеются данные о негативном влиянии света голубого спектра на секрецию мелатонина, который выделяется в вечернее время и способствует переключению организма с режима бодрствования на режим сна. Установлено, что работа на планшетном компьютере в течение двух часов перед сном приводит к снижению уровня мелатонина на 20%.

Свет голубого спектра имеет место в любом источнике света. В рандомизированном исследовании применение пациентами с инсомнией очков с янтарными линзами за два часа до сна в течение недели позволяло фильтровать до 65% света голубого спектра, что способствовало улучшению сна и снижению уровня стресса⁴.

Не менее важен и рефлекс на обстановку спальни. У человека, оказавшегося в новой обстановке, срабатывает ориентировочная реакция, повышается уровень активности, в том числе систем головного мозга, отвечающих за бодрствование. Как следствие – уменьшение вероятности засыпания. Активность в постели также мешает выработке ассоциации окружения с местом для сна. Исключение составляет сексуальная активность. Вырабатываемые после полового акта биологически активные вещества, прежде всего окситоцин, обладают определенным успокаивающим и расслабляющим действием.

Положительное влияние физических упражнений на сон зависит от времени секреции мелатонина – своеобразного сигнала для перехода на ночной режим. Обычно у большинства здоровых людей мелатонин начинает вырабатываться около 21.00. Установлено, что физическая нагрузка в послеобеденное время и раннее вечернее время, до начала секреции мелатонина, ускоряет наступление сна, а в более позднее вечернее время, после секреции мелатонина, – затрудняет⁵. Это необходимо учитывать при планировании тренировок тем, у кого имеются проблемы со сном.

На сон способно влиять и питание. В исследовании прием высокоуглеводной пищи за четыре часа до сна ускорял процесс засыпания⁶.

Безусловно, главным немедикаментозным подходом к лечению инсомнии считается когнитивно-поведенческая терапия. Это определенным образом структурированное воздействие на протяжении нескольких недель (всего восемь сеансов в течение восьми недель): пациент после диагностики получает от врача информацию о природе нарушений сна и задание по изменению режима. Соответственно, выполняя задание по модификации режима, пациент добивается более быстрого наступления сна и увеличения его продолжительности, в результате чего формируется правильное поведение, способствующее повышению качества сна⁷.

М.Г. Полуэктов рассмотрел возможность применения биологически активных веществ для улучшения качества сна, сделав акцент на особенностях действия L-триптофана, 5-гидрокситриптофана (5-НТР), глицина.

L-триптофан, эффективность которого была подтверждена в трех исследованиях, активно применяли в 1980-е гг. для улучшения качества сна и лечения депрессии. Но с 1989 г. на фоне приема препарата японского производителя Showa Denko стали регистрироваться серьезные нежелательные явления, такие как эозинофилия, миалгия, миозит, склеродермоподобный фиброз кожи, повлекшие за собой 15 000 случаев инвалидизации и 27 случаев летальных исходов. Между тем Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (Food and Drug Administration), опираясь на научные данные, так и не смогло с уверенностью ответить на вопрос, что вызывает эозинофилию/миалгию у восприимчивых людей, принимающих L-триптофан. В результате препарат запретили для широкого применения. На смену ему пришел 5-гидрокситриптофан, который начали активно использовать в качестве биологически активной добавки в схемах лечения нарушений сна. В июне 1981 г. в журнале The Lancet были опубликованы результаты успешного применения 5-НТР у 33-летней пациентки с посттравматической инсомнией. «Как практикующий врач могу сказать, что у некоторых пациентов он действительно способствует улучшению сна», – констатировал М.Г. Полуэктов.

Более обширная доказательная база имеется в отношении глицина, используемого в высоких дозах для улучшения сна. В исследовании с кроссоверным дизайном показано преимущество применения глицина 3 г на ночь в течение недели перед плацебо в повышении скорости засыпания и качества сна⁸. В трех плацебоконтролируемых исследованиях с использованием полисомнографических методов оценки показателей сна также продемонстрирована эффективность глицина в ускорении наступления сна, в том числе глубокого. «На сегодняшний день из всех биологически активных добавок, применяемых при нарушениях сна, именно глицин имеет наилучшую доказательную базу», – подчеркнул М.Г. Полуэктов в заключение.